— Суд валь'кир может пройти каждый. Каждый может согласиться на служение Тёмной Госпоже. Таково право выбора, которое мы даём любому. Мы не Плеть… Почти...

Тихое потрескивание стенок флагмана «Воя Банши» от столкновения с тихими волнами порта Дазар'алора было прекрасным звуком для моряка. Воистину, мало кто мог оспорить величественное великолепие судна, на котором с первых дней его существования часто проходила сама Королева Банши, корабль, потопивший множество врагов Орды и Отрекшихся, превосходящих даже величиной и оборудованием. Многих корабль брал с собой на борт, не исключая трупов… Доподлинных, не ходячих, которых сделают таковыми в скором времени.

Как бы то не было, после стычки на Тёмных Берегах зародилось новое поколение свежей нежити — не-живых калдорай, своей связью с Природой, нерушимой вязью их существования бок о бок с ней, открывшие путь на становление тёмными следопытами, охотниками и элитными воительницами и воителями Сильваны Ветрокрылой.

Трюм был почти пуст, где-то изредка ходили юнги и матросы флагмана, переставляя и складируя ядра, гробы и арсенал, даже продовольствие… Трюм стал на время полевым периферийным пунктом, где валь'киры могли гордо и в безопасности от чужих глаз живых возрождать тела.

Конечно, не все трупы ночных эльфов оживали. Некоторые души противились второй жизни. От них избавлялись или же подавали на ужин, ибо труп тут же становился собственностью, предметом. Но те, кто выбирал другой путь по собственным причинам, достаточно тепло и быстро принимался в ряды Отрекшихся. Ироничная ситуация, не находите?

Но для капитана Нордбарда Гвада эта ситуация вызвала немалый камфуз. Нет, он был тоже рад видеть нового Отрекшихся, вне зависимости от расы, ибо таких было полно, но вот перерождений калдорай нынешних он никак не ожидал. Насколько пала душа духом, насколько стала ненавидеть то, во что верила, насколько сильно Сильвана, его Королева, у Тельдрассила нанесла моральную рану ночным эльфам? И… Как можно не чувствовать себя плохо, видя как кровавая страница истории Четвёртой Войны принялась писаться кровью в перемешку с тёмной магией и тлением? Зашли ли мы слишком далеко?

Нордбард оглядел полупустой трюм. Тут к нему относились не только как к гостю, но и как к боевому старому брату, ведь он разделял морское ремесло. Его шаг был медленным, он подошёл к гробу, в котором лежала эльфийка, чью часть брони уже успели снять да отправить на переплавку или реагенты. Тело калдорай могло переносить силу тления после смерти достаточно долго, но уже он начал замечать гнойные отёки. Он это уже видел на примере других эльфийских тел. Огромная рана, оставленная клинком капитана, была почерневшей. Удар был скользким и коварным, ибо даже такой порез повредил кишку и дал проникнуть в тело яд. Смерть было вопросом времени, мучительной, если бы не добивающий удар по калдорай в лёгкое. Грудь распирало, а броня, что оставалась на ней, окрашивалась тёмной и засохшей кровью.

Оглядев тело снова, старик присел на край гроба, издав могильный вздох. Он видел много тел убитых калдорай, ему такое «счастье» далось на: Войне Шипов, поэтому он неутешительно добавил: «Не первая и не последняя...»

Резкая вспышка света озарила трюм. Настолько она была сильной, что даже нежити пришлось прикрыть глаза и резко встать. Нордбард так и не привык к появлению валь'кир подобным образом… Колено его моментально опустились, словно перед ней стоит сама Королева или Отрекшийся высшего сана. Сигни — так звали одну из валь'кир Сильваны — молчала. Молчала и своей элегантной походкой подошла к очередному гробу… Весь её взгляд, сокрытый за шлемом, был устремлён на тело. Дарованная валь'кирам сила начала окружать верную слугу Сильваны, а свет вокруг Сигни померк от сгущающейся энергии Смерти.

Вместе с тем в трюм вбежала и Ана, приёмная дочь старого капитана. Ей нравилось наблюдать за каждым подобным действом и явлением валь'кир. Смерть Бриньи очень тяжело далась ей, именно поэтому она находила утешение в существующих и оставшихся валь'кирах Тёмной Госпожи. Встав подле отошедшего в сторону отца, та принялась лицезреть процесс возможного рождения нового Отрекшегося.

Именно в этот момент Сигни искала во мраке посмертия душу, которой принадлежало тело. Труп был лишь якорем, который оставлял возможность для перерождения. На кончиках пальцев её сверкала белоснежная синева Смерти, потусторонней силы, которые понять могли немногие. На её устах появилась очень короткая ухмылка заботливости, будто бы она нашла потерявшееся дитя в густом лесу: «Эта душа готова служить Королеве-банши.»

После этих слов энергия с её кончиков пальцев, подобно нитям паутины, начали своё приближение и захват тела. Вокруг трупа калдорай принялись материализовываться тёмные блики, будто бы душа пытается вырваться из пелены Тьмы загробного мира и ухватиться за шанс снова существовать!
И эти попытки уродовали тело, невидимым образом отрывали частички души. Уже никогда Тамлея Сигил Луны не станет прежней.

Первым затронулся разум Тамлеи. Что вело её к такому пути? Ненависть? Гнев? Страх?

Страхом Тамлея никогда не отличалась, лишь тактическая осторожность. Но то что она увидела на Темных Берегах, тот самый ритуал Ночной Воительницы, погрузивший в безрассудный гнев многих оставшихся в живых братьев и сестер. Это повергло ее не то чтобы в шок… Разочарование, как в своем лидере, так и в Богине, которая не единожды покидала ее. Те множественные шрамы на лице, от которых ее не уберегли, многочисленные жертвы детей звезд, невинных. Жестокий плен Орды, из которого она выбралась лишь благодаря решению врага ее, в то время как все друзья из союза Альянса отдыхали в банях да выпивали внеочередную пинту эля, совсем позабыв о печальной судьбе Бьерна и Тамлеи.
… по крайней мере так думала сама Сигил Луны, ведь правда была немного иначе. Но ей то знать было необязательно сейчас.

Но что больше удивляло так это причина служить Сильване. Врагу. Почему?
Спасать жизни было целью Тамлеи в период непосредственной жизни, часовая стремилась не к мести или справедливости. Война это всегда многочисленные убытки души. Многие ее братья и сестры не понимают этого, занимаются братоубийствами, распрями с Альянсом, а что еще хуже — стали ничем не лучше солдат Сильваны. Даже после смерти, желание уберечь мир от рук Ложной Богини, что замутнил рассудок детей звезд. Как итог: бывшая часовая разочарована в Элуне, разочарована в своем лидере и теперь лишь хочет добиться истинной справедливости и равновесия, даже если ей придётся услужить Сильване. Спасти тех калдорай, что поглотило проклятие не-жизни от лап гневных чудовищ, в которых превратились некогда калдорай и их союзники из Гилнеаса.

Дороги многих благородных целей усеяны трупами, но они не становятся при этом сплошь грешными. Тело Тамлеи начало постепенно дёргаться от маленьких конвульсий. Душа ухватилась за тело, появился маленький силуэт искажённого духа ночной эльфийки.

Очи Тамлеи раскрылись. Они более не имели привычный оттенок. Они стали алыми, кровавыми, будто в них заключена та тьма, которая снизойдёт до врагов Отрекшихся и Орды. Перерождение завершилось.

И только после это Сигни, подобно доброй матери, даровала временный покой новому «чаду». Душа прошла испытание и суд, и теперь её узы не-жизни: крепко зацепились за оболочку. Сигни расправила свои крылья, исчезнув плавно в небытие, но на этот раз без вспышки… Лишь перья, подобно лепесткам, опали на тело Тамлеи. Как подарок.

Раскрыв очи, не-мертвая часовая поднялась на ноги, распрямляясь. Ее алый взор оглядел место где та находилась, а в руках она держала перо Сигни, с немым выражением лица изучив и его. Теперь ее ждала новая жизнь, как бы парадоксально это не звучало со стороны.
— Добыча стала охотником… — промолвил искаженный голос часовой. После ее взор пал на тех, кто когда-то надзирал за ней в плену, ожидая что те как-либо прокомментируют все произошедшее...

— С возвращением, — кивнул старый отрекшийся, сложив ладони позади и отправившись на выход из трюма. — Ана, отправь её к остальным. Мы начнём обучение сразу после восстановления.

В этот день умерло что-то не только в Тамлее, но и Нордбарде. Но он так и не понял, что именно.