Дуротар — пустынная местность на восточном берегу Калимдора, ставшая домом для орков. После многих потрясений эти красные земли нужно было привести в порядок для новых жителей этого края. Орки, несмотря на климатические условия, общими усилиями, кровью и потом превратили безжизненную пустошь в свой новый родной дом. И пока народ орков с надеждой смотрел на светлое будущее, где-то на окраине, в небольшом поселении жил сирота.

Легкое дуновение ветра разбросало взъерошенные волосы Рограра в стороны, пока тот смотрел на далекие земли и уходящее за горизонт солнце. Он смиренно сидел на краю пропасти, чувствуя каждый камушек под ногами. Он смотрел вниз, в пугающую бездну. Углубившись в собственные мысли, он не заметил, как пару ребятишек за его спиной тихо подкрались к нему и неожиданно маленьким камушком попали ему в голову. «Эй!» — вскрикнул Рограр, — «Вот же… Гадины, я покажу вам!». Местные ребята считали Рограра изгоем: они не долюбливали его за пылкий характер, сочетающийся с его маленьким ростом и дерзким взглядом. В деревне шли слухи о происхождении мальчика: якобы раненный солдат вернулся с войны, женился на поварихе, а когда та родила, то они оставили малыша на попечение соседей. Так это или нет, никто выяснять не собирался, ибо в дерзком грязнуле они видели дикость и отвращение, и эта история казалась им правдоподобной.

Мальчик не помнил, когда начал слышать чьи то голоса. Порой он любовался дикой природой ранним утром, спокойно наблюдая за медленным перелетом птиц, как неожиданно кто-то начинал говорить тихим голосом на непонятном ему языке. Однако поделиться с такой неожиданностью он не с кем не мог — боялся, что они найдут в этом лишний повод для издевательств.

Среди мальчишек деревни шли разговоры, что пройти извилистый древний каньон у деревни по силу только самым отважным оркам, и никто не решался нарушить запрет взрослых на его посещение. Но Рограр решил показать всем, что его отвага поможет ему преодолеть опасный путь. Чем глубже уходил мальчик, тем больше понимал, что потерялся. Проходя через одинокие деревья, маленький орк задавался вопросами, почему он, почему именно с ним такое происходит, почему никто не хочет его принять. Наконец солнце стало потихоньку садится на закате, а мальчика стала окружать пугающая темная пелена. Пошел дождь, и Рограр спешно начал искать укрытие. Он наткнулся на небольшую пещеру. Быстро отыскал хворост и попытался разжечь огонь. Сколько бы не старался разжечь, ему не удавалось, пока он от отчаяния не ударил по земле кулаками. Неожиданно появился огонь, и перед уставшим мальчиком наконец-то был костер. В огне он увидел нечто, что придало ему сил — теплую надежду. Прошла ночь, и путь следовало продолжить. Мальчик пробирался сквозь скалы. Его все больше одолевала жажда, пока над ним неожиданно потек маленькой струей поток воды. Рорграр жадно начал пить воду, пока он полностью не утолил убивающую жажду. Прошло пару часов, и мальчик дошел до перекрестка: несколько дорог вело в разные стороны, и мальчик долго не мог выбрать дорогу. В момент раздумий над ухом засвистело дуновение ветра, а поток воздуха легким объятием тянул мальчика в определенное направление. Ничего не оставалось, кроме как положиться на удачу и довериться судьбе.

Под закат мальчик уже дошел до другого конца каньона, где он мог видеть простирающуюся долину. Радости полные штоны, он бегал по кругу и благодарственно целовал землю. Прошло пару минут, а приключение из каньона неминуемо шло к своему завершению.

Вдруг, он услышал чей-то плач, а затем и крик. Он не ошибся: крик был из-за девочки, которую схватил человек в каком-то военном снаряжении. Его лицо было в чьей-то крови, он тащил девочку за волосы. От такой картины внутри мальчика все сжалось, ему трудно было дышать. Ноги тряслись от страха. «Не надо, пожалуйста! Кто-нибудь… помогите...» — девочка сильно заплакала. Мужчина в гневе толкнул девочку в сторону, и уже было занес свой кулак над ней, как неожиданно в голову человеку попал камень. «Беги! Скорее!» — Рограр и сам не понял, что заставило его выйти из укрытия. Девочка быстро сообразила и начала бежать. Человек хотел было схватить его, но маленький орк быстро сбил мужчину с ног и схватил его за ногу. Тогда солдат ударил его по лицу так, что Рограра отбросило назад. Затем мужчина, крича что-то гневное, выхватил меч из ножен и побежал на мальчика. Маленький орк попытался бежать, но через минуту человек настиг его. Если бы Рограр не бросился в сторону, то лезвие бы отсекла голову с плеч. Мальчик заметил, что мужчина завел его в западню, выхода не было. Тяжело дыша, он видел как человек со страшным перекошенным лицом шел на него с острым клинком. «Почему… Почему я? Я… не хочу умирать...» — думал Рограр. Мужчина был в шаге от него, занес над головой меч. Рограр упал на колени и зарыдал, — «Я не хочу умирать!» — мальчик ударил по земле сжатыми кулаками. Неожиданно из под земли перед мальчиком появился массивный каменный шпиль, отбросивший человека на три метра. От такого удара броня солдата раздробилась, а сам человек замертво упал на землю. Прибежавший на зов девочки охотник из местной деревни увидел картину: лежит мертвый солдат, рыдающий мальчик и каменный шпиль перед ним. Охотник, которого привела та самая девочка, вытащил парнишу и увел в безопасное место.

Через пару дней, когда мальчик сидел все у того же обрыва и задумчиво глядел на долину, какой-то старый орк в специфической одежде предложил ему приоткрыть новую страницу своей истории.

Старик оказался не простым орком, а самым настоящим шаманом. На протяжении всего путешествия к месту назначения оба орка знакомились друг с другом. Старик рассказывал своему подопечному самые разные истории, которые мальчик слушал очень внимательно: про родной мир их народа, про создание новой Орды Траллом и кровавые войны против людей. Истории, рассказанные из уст мудреца, вдохновили мальчика.

Прибыв на место, мальчик оказался в центре небольшого лагеря, где расположились и другие шаманы разных народов — орки, таурены, тролли и даже пару гоблинов. И каждый из них не был похож на другого — кого-то окружали маленькие духи, кто-то стоял с огромными тотемами за спиной, а где-то в углу стоял гоблин, с недовольным лицом беседующий с элементалем воздуха по поводу сорванной сделки. Глаза мальчишки засияли, он всем нутром почувствовал, что наконец-то он нашел место, где может дышать полной грудью.

Через пару дней наставлений мудрых шаманов о стихиях, Рограр стал постигать азы шаманизма. Из-за его пылкого характера первое время для было очень трудным: медитации ему не давались — он не мог сосредоточиться на одном; язык стихий ему не давался — было трудно уловить их слова. Однако предрасположенностью к шаманизму он был одарен; что не получалось — упорным трудом достигалось. Мудрые шаманы следили за каждым учеником и не позволяли им опускать руки. В скором времени мальчишка заметил, что и ему самому нравиться обучаться шаманизму.

Рограр не был обычным мальчишкой. Среди шаманов он слыл знатным сорванцом. Любопытному мальчику все нетерпелось узнать все обо всем, поэтому он иногда попадал в разные передряги. Однажды, когда он бежал за маленькими духами, он случайно попал в какой-то темный шатер. И это было для него поворотным моментом. Он оказался в окружении старого оружия шаманов: топоры, посохи, булавы. Рограр с каким-то жадным любопытством взял топор с полки и начал махать им из стороны в сторону. Затем он выбежал из шатра и побежал показывать своим друзьям. Такого поступка не оценили шаманы и наказали мальчишку стоять и отмывать полы. Тогда-то он и встретил его… Высокий, мускулистый и плечистый тролль проходил мимо него и заметил мальчика. Рограр быстро обратил внимание на него: огромная татуировка на груди, топоры весят на поясе, а за спиной тотем. Они начали разговаривать, и тролль заинтересовался мальчиком. После очередного занятия Рограр незаметно начал подглядывать за занятиями тролля — тот одновременно сочетал фехтование топорами и обращение к стихиям. Тогда-то тролль заметил любопытные глазки и позволил наблюдать мальчику за ним. Через какое-то время он пригласил его к себе и начал проводить ему показательные тренировки. Это стало началом крепкой дружбы между мальчиком и его будущим наставником — Джа'минго.

Шли годы. Рограр оттачивал свое мастерство в шаманизме — он смог к себе предрасположить духов стихий так, что орку казалось, будто они его друзья. Он мог свободно общаться на их языке — калимаге. Благодаря наставлениям своих воспитателей он нес идею о том, что обязан заботиться о стихиях, как они о нем, относиться к ним с должным уважением. Воспитатели в принципе оставили свой неизгладимый след на мальчике: орки обучили его понимаю стихий, таурены — поддержанию баланса в связях со стихиями, гоблины — более изобретательному применению стихий в своей жизни.

Но особый вклад в развитие нашего героя внес Джа'минго. Не только мастерскому фехтованию оружием ближнего боя он его обучил, но и так же воспитал в нем дух воина — целеустремленность, готовность бросать вызов, храбрость и уверенность в себе. Тролль обучил своего ученика использовать энергию стихий в ближнем бою. Возможно, что этот тролль повлиял на то, что в шаманизме Рорграр чаще прибегал к помощи именно к элементалям земли, да и сам орк чувствовал в них что-то «кровное». Его связь с землей была наиболее крепка.

Тем временем между Ордой и Альянсом назревал очередной конфликт, который угрожал перерасти в полномасштабную войну. Орда собирала новобранцев в свою армию. Шаманы понимали, что удержать «горячую кровь» они не могли, поэтому не препятствовали решению Рограра. Он отозвался на первый же призыв и перед уходом поблагодарил шаманов, которые за годы обучения заменили ему настоящую семью. Джа'минго, заменивший орку отца, напоследок подарил своему ученику свой исписанный рунами боевой топор.

«Война никогда не меняется. Но она меняет тебя». Рограр прославился среди солдат как отважный воин. На поле боя он среди первых с яростным кличем шел в бой, в яростной схватке бросался первым на могучего противника, прикрывал спину своим товарищам. За два года сражений он заслужил уважение среди воинов Орды. Но чем больше он сражался, тем больше крови было на его руках. Его волю пошатнул один случай: в битве против Альянса он схлестнулся в бою с человеком, который был слабее орка, однако постоянно вставал и вставал. Когда же Рограр нанес ему смертельный удар, то увидел, как этот безымянный солдат в предсмертном вздохе сжал в руках медальон с изображением его семьи — счастливый мужчина, его жена, сын и две дочки. С глаза мужчины потекла слеза. Тяжело дыша, Рограр осмотрелся вокруг: всюду были трупы убитых воинов, друг на друге лежали мертвецы. Ни радости от победы, ни гордости за честь. Лишь боль и страдание. И осознание того, что за другой стороной баррикад стоят такие же воины, которые сражаются за своих родных, близких, Родину, сильно въелась в голову орку — каким же дураком он был, когда добровольно шел убивать на этой войне, в какую же бессмысленность он впутался из-за своих «юношеских» убеждений.

Он был в смятении. Не знал, что делать дальше. Поэтому он обратился к духам стихий с просьбой о помощи. Тогда ему явился элементаль земли Нрок, который поведал ему о бедах на континенте: где-то были беспокойные духи, кому-то из шаманов нужна была помощь, а где-то силы тьмы творили ужасные вещи. Наконец перед нашим героем стояла определенная цель. Миссия, которую ему предстояло выполнить. На следующий день он собрал свои вещи и ушел из армии. Воины, с которыми Рограр прошел через многие сражения, сопровождали его уход со всеми почестями, как своего хорошего товарища.

Дорога приключений вела нашего героя в самые разные уголки Азерота. На своем нелегком пути он встречал представителей разных народов. И все больше убеждался, что он был слеп, когда только из за принадлежности к Альянсу он считал того или иного смертного врагом.

Духи стихий направляли Рограра туда, где нужна была его помощь. Из-за этого он встревал в разные передряги, но благодаря своим умениям более или менее выходил из ситуации. Слухи о бродячем шамане разносились во все стороны и дошли до Служителей Земли. Они предложили ему вступить в их организацию, на что орк ответил им согласием. Он продолжил развиваться в шаманизме и стал одним из геомантов Служителей Земли.

Во время очередного вторжения Легиона на Азерот, Рограр был одним из первых, кто откликнулся на зов Служителей Земли. Он отважно сражался в стане героев Азерота против общего врага. Он видел, как вне зависимости от расы все с мужеством сражались против коварных и жестоких демонов. Это вторжение послужило прекрасным поводом Рограру снова увидеться со своими знакомыми шаманами, которые воспитали его.

Среди его знакомых был и тот, кого он считал своим отцом — Джа'минго. И хотя тролль немного постарел, но его внушающая трепет харизма все так же вызывало восхищение у Рограра. Они вместе выполняли опасные задания Служителей Земли, избавляли земли от губительного влияния скверны, объединяли стихии в борьбе против Легиона. Однако случилось то, чего орк боялся больше всего. В момент решающей битвы под Гробницей Саргераса двум шаманам бросил вызов повелитель скверны Хаз'рул. В ожесточенной битве против демона Джа'минго был смертельно ранен, и Рограр беспомощно смотрел, как на его руках умирал отец. «Позаботься о стихиях… Сын...» — издал свои последние слова умирающий тролль.

После поражения Легиона на Азероте воцарил хрупкий, но все же мир. Потрясения, которые пришлось пережить Рограру сильно сказались на нем. Он решил, что пора ему наконец уединиться и умереть в покое.

Еще когда он странствовал по Азероту, он заприметил одно очень чудное место. В далеких землях, куда нога смертного не ступала уже пару сотен лет, затаилась среди таинственных высоких деревьев роща. Нетронутая дикая природа поразила шамана своей красотой — вдоль всей рощи стекал ручеек, вокруг пели красногрудые птички, легким дуновением ветра сдувало красные листья с деревьев.

После стольких лет это место не утратило своего очарования, что не могло порадовать Рограра. Впервые в своей жизни он почувствовал, что он свободен от волнений внешнего мира. Пробираясь вглубь рощи, он смог отыскать гигантских каменных истуканов, изображающих Диких Богов. Также он нашел частично сохранившуюся плиту, на которой были вырезаны изображения троллей, их обряды и, по всей видимости, эпизоды из их повседневной жизни. Но это было так давно, что от минувшей здесь цивилизации ничего кроме этого не осталось. К тому же, шаман просто не мог проигнорировать нечто очень интересное — в этом месте он чувствовал присутствие духов стихий.

Рограр, засучив рукава, принялся обустраивать место, которое он готов назвать домом. Дом, где он проведет всю дальнейшую жизнь. Он, звери и духи стихий. Птички с любопытством наблюдали, как орк трудился, не покладая рук, днем и ночью. Какое-то время он ночевал в небольшом шатре. Бывало он выходил в шторм поднимался на вершину холма и медитировал. Он тесно взаимодействовал с духами этого места — первое время ему было трудно наладить контакты с элементалями, однако благодаря своему упорству, все же ему удалось это сделать. Рограр в знак своего почтения восстановил каменные статуи, почистил и отшлифовал каменную плиту, доставшуюся ему от некогда проживающих здесь троллей. Он так же не забыл воссоздать небольшой полигончик для тренировок по фехтованию. День, когда его душа обрела умиротворение наконец настал. Он даже не верил этому: ему казалось будто он во сне. Шли месяцы. Местные звери настолько привыкли к присутствию их нового соседа, что не боялись подходить к нему на очень близкое расстояние, а порой засыпали у порога его дома. Вокруг лачуги шамана устроились духи стихий, за которыми орк приглядывал.

Казалось бы на этом в истории шамана была поставлена точка, но шалости судьбы не поддаются логике. Порой, какие бы ты вычисления не делал, произойдет то, что ты просто не мог просчитать. В один знаменосный день Рограр сидел на холме и медитировал. Он разговаривал с элементалем земли, с которым у него сложились наиболее дружные взаимоотношения. Резко он почувствовал присутствие тьмы, затем смятение духов.

«Нрок, что-то не так!» — орк резко встал с колен, поправил свое одеяние и сжал кулак.

«Да… Я тоже чувствую эту мерзкую ауру… Не говорите мне, что...»

«Поспешим!» — оба ринулись с холма к дому.

Перед Рограром и Нроком предстала ужасная картина: фанатики из Сумеречного Молота нападали на духов стихий, а те отбивались от них как могли. Эти культисты использовали чудовищную энергию тлена, чтобы заковывать духов и подчинять своей воле. Роща в этот момент напоминала самый кошмарный сон, перед орком рушился его «мир». Рограр и Нрок бросились спасать элементалей — они с трудом пробирались через ряды культистов, спасая попавшихся духов, но было уже поздно — большую часть из них уже либо уничтожили, либо заковали в цепи и отправили через портал в их логово. Разум уступил место гневу, и шаман набросился на магов. Но они были готовы сражаться против него — их слаженная командная работа, отработанная годами тактика сражения против шаманов оправдала себя. В этом сражении шаман проиграл. Его израненное тело рухнуло на землю, но он лишь благодаря силе воли медленно поднимался.

Мельком глаза он огляделся вокруг: останки элементалей, горящий дом, разрушенные каменные статуи и треснувшая древняя плита. Лес вокруг горел ярким пламенем. «Какая великая честь мне предоставлена, — один из культистов начал идти в сторону шамана, — да это же сам „Каменосец“… Не слуху, не духу о тебе долгое время, а вот ты здесь. Твое время пришло, шаман, — с какой-то усмешкой произнес он, — как жаль, что тебе не судьба встретить Новый Мир...» — фанатик одним заклинанием отправил шамана в полет. Он посмотрел в последний раз на умирающего орка, а затем ушел с остальными культистами Сумеречного Молота в портал.

Орк ничего не чувствовал. Капли дождя стекали по его лицу. Он валялся в грязи. «Неужели… такой будет конец, — орк закашлил кровью и стукнул кулаком по грязи. В какой-то момент он начал терять жизненную силу. Вдруг, из-за густого леса показалась до боли знакомая фигура — это был чудом спасшийся Нрок. Элементаль приподнял Рограра. „Прости, Нрок… Кажется, скоро нам придется проститься...“ — на лице орка появилась грустная улыбка, а капля дождя стекла с глаза умирающего шамана. Те единицы, элементали, которым удалось скрыться от чудовищной силы культистов, столпились вокруг шамана. „Ты прав, Рограр, это прощание. Я дарую тебе силу, ибо признал тебя. Ты обязан продолжить выполнять свой долг. Защити стихии,“ — глаза орка на миг широко открылись, — »Ты..."

После пары часов Рограр очнулся. Вокруг его не было ни души. Одно лишь пепелище, напоминавшее, что некогда здесь кипела жизнь. Он медленно встал, огляделся, а затем вспомнил, что произошло. Теперь Рограр не просто был другим существом — он стал единым целым с Нроком. Он понял, что больше никогда не сможет умереть как смертный у домашнего очага. Но теперь это не пугало его. Перед ним стояла теперь определенная задача — выследить и уничтожить тех, кто посмел поднять руку на элементалей. Он собрал вещи, которые вообще можно было собрать и отправился в путь. Теперь в душе его не было места покою.

Рограр стоял перед могилой Джа'минго и смотрел на надгробную надпись.

«Учитель… Мне предстоит долгий и опасный путь. Придется противостоять старым врагам, которые еще не научились своим ошибкам. Я… Прощаюсь с вами. Сомневаюсь, что приду сюда еще раз. Потому хочу сказать вам… Спасибо за все. Обещание, которое вы с меня взяли. Я клянусь вам, учитель, я буду защищать стихии до самого конца. Прощайте.» — он медленно возложил на могилу топор, когда-то давно переданный ему Джа'минго, и ушел под закат.

Это было последнее, что связывало его с той рощей. Теперь он был не просто шаманом. Он стал оружием возмездия в руках стихий. Рограр поправил свое порванное одеяние и закинул на плечо огромную булаву. Он посмотрел на горизонт и вспомнил, как сидел на краю пропасти. Только в этом раз он прыгнет в самую бездну дабы покарать тех, кто посмел нарушить мир и бросить вызов стихиям.