Вера ли в себя, или собственная беспечность, но стать заложником бури в Песках Волдуна участь не столь завидная. Сильные ветра сбивали с ног, песок забивался в глаза, нос, уши, под одежду, а темень вокруг начинала походить на ночную. Почти падая с ног, вдруг цепляешься за чью-то руку. Точнее даже эта рука цепляется в тебя. С трудом чуть шире раскрыв глаза и не то от испуга, не то из-за песка, видишь четко лишь два горящих ядовито зеленым огнем глаза. Казалось бы, уж лучше бежать назад в пески, но хватка сильна. И, перекрикивая бурю, незнакомец обращается к тебе на удивление задорно.
— Дык тебя отпускать или под своды?
Не имея возможности рассмотреть лицо сокрытое тканью, ты все же уверен, что незнакомец улыбается. Его такие странные и отчасти пугающие глаза оказались весьма “говорящими”. И отчего-то, смотря в них и сглатывая, киваешь, сжимая руку в ответ. Возможно то было лишь завывание ветра, но тебе мерещиться усмешка. Отвернувшись и прикрывая глаза рукой, незнакомец уверенно идет вперед, крепко держа за руку. В этой непроглядной порой почти темноте он двигался уверенно, словно видя все. И эта уверенность отчего-то заразительна настолько, что этому странному незнакомцу хочется доверить свою жизнь. И ты доверяешь. Доверяешь лишь больше, когда сквозь бурю словно слышаться отголоски голосом и музыка. А после казаться перестала.
Словно пройдя сквозь какую-то преграду, ты вдруг оказываешься словно в како-то пузыре, а вой ветра сменяется музыкой, голосами и смехом. Ноздри щекочет приятный запах еды и каких-то благовоний. Глаз радует свет поставленных магический светильников. Здесь, под сводами пещеры, царила странная атмосфера чуть диковатого уюта. Здесь, под сводами пещеры, собрались что тролли, что вульперы, что сетраки, что даже этих пока не столь привычных здесь гостей орды (а может именно последние тебе привычны). Отпустив твою руку резко, недавний провожатый отряхивается, словно дикий зверь и стягивает с себя ткани, бурча под нос ругательства. И облик этот заставляет на миг опешив отступиться. Уж больно странной казалась эта красная кожа. Да и черты лица были резкими. Почувствовав взгляд и обернувшись, тролль чуть улыбается, словно сдерживая желание приоткрыть зубы.
— Что, никогда не видел ритуалистов недоучек, который по дурости о себе были высокого мнения? Так вот. Мы существуем.
Отворачиваясь, тролль смеётся, махая головой. И снова есть в этом движении что-то звериное и дикое. Но спокойствие других словно намекает тебе, что можно поумерить свою подозрительность. К тому же…все вокруг были спокойными. Успокаиваешься и ты, садясь чуть в стороне, расслабляясь, слушая разговоры и истории других. Как-то внезапно, в твою руку почти впихивают небольшую миску, полную воды, а рядом снова маячит тролль, который привел в это место. Ядовито зеленые глаза сверкнули в полумраке отчасти зловещим огнем, из-за чего по спине прошелся табун мурашек.
— Пей! Но монеты не предлагай, не бедствуем. Уж лучше ты расскажешь о себе. А кто из нас, о себе молвит. Ты только сразу пальцам тыкай. Чтобы могли подготовиться.
Голос тролля, не то с некой хрипотцой, не то чуть рычащий и общий его вид вызывают интерес. Не долго думая, указываешь пальцем на него. Моргнув, тролль вначале прыснул, а после расхохотался, из-за чего стали видны его не зубы, а больше клыки. Игравший до этого на каком-то инструменте вульпера сбивается, ругаясь, а сидящий рядом сетрак слепой на один глаз, хохоча, хлопает его по плечу, протягивая руку, в кою опустились монеты.
— Хм. Ну, потолкуем. Начни о себе. А я уж подберу слова.
Странный тролль сел отчасти вальяжно, прижавшись спиной к стене пещеры. Чуть прищурив глаза из которых словно лился то и дело этот зловещий зеленый свет, лишь сделал жест пальцами, но рядом уже скоро стоял готовый кальян. Сделав затяжку и чуть распустив ворот рубахи, из-за чего стали видны странные шрамы на груди, зандалар, выпустив сладковатый дым, кивнул, словно подгоняя тебя начать рассказ.
Нир’Вайнек не слишком похож на обычного зандалара. Точнее даже, он не похож на него вовсе. И вроде бы схожие очертания, рост, физиология. Но даже в полутьме тому, кто видел зандалара хоть раз, будет ясно, что именно с этим типом что-то не так.
У тролля красноватая кожа, покрытая местами крупными и грубыми наростами почти багрового цвета. Но эти штуки на коже же обычны для троллей, верно? Возможно. Только здесь они соседствуют с шипами, что покрывают предплечья, лопатки, бедра и лодыжки. Точнее, в большинстве бы они покрывали эти места, если бы Нир их не спиливал. Так же порой он подпиливает когти, заметно длиннее, крупнее и острее, чем у прочих. А вот что уже не особо прячет, так это черные, жесткие и непослушные волосы и зеленые, источающие какой-то зловещий свет глаза.
Весь образ лишь дополняется улыбкой, больше подходящей на оскал какого-то хищного зверя, и странными символами, что покрывают тело. Так на внутренней части левой руки выжжены буквы старого наречия, что собираются в имя тролля. Над сердцем же, на животе и спине находятся печати, что помогли в самом начале заключить и привязать демона к смертной плоти. На обоих запястьях присутствуют руны подчинения. Если же говорить о теле, то оно все же отчасти похоже на что-то более привычное. Это тело поджарого, словно немного высушенного, воина. Из-за этого Нир’Вайнек не может похвастаться большими объемами, но вполне может рельефным телом. Что еще можно отметить, так это шею. Точнее то, что на ней почти нет живого места. Вся она покрыта неровными шрамами с рваными краями, порою заходящими друг на друга. Их явно оставлял кто-то, кто осведомлен о регенерации троллей, из-за чего раны так и остались на коже.
Прекрасно зная, насколько «шикарно» выглядит, «демон» привык прятать свое тело под одеждой, а многие наросты подпиливает, дабы не рвать ткани и не травмировать невольно находящихся рядом. Но не все можно спрятать. Тролль не говорит громко при чужих и не улыбается, дабы лишний раз не скалить зубы. Глаза же не прячет, ведь их отсветы в тени шляп или капюшонов придают облику лишь большей зловещности. Черты лица тоже резкие, немного хищные, а нос вытянутый и широкий. На скулах так же есть наросты, похожие на небольшие точки, если держать их в порядке, и вырастающие в небольшие шипы, коль дать им волю. Наверное, невольный слушатель задастся вопросом — а где же клыки, которыми многие тролли так гордятся? Что же. Их, как таковых, нет. Когда они были крупными и завидными, однако ныне это два заметных скола, отражающие древнее клеймо отступника.
Некие странности заметны и в движениях. В них чувствуется сдерживаемая сила, а оттого Нир’Вайнек словно чуть медленнее, вернее плавнее, чем прочие. Правда, такая странная степенность может соседствовать с резкими рывками, почти что прыжками. Он походит этими деталями на дикого зверя, и то не далеко ушло от правды. У него тихая и осторожная походка, привычка щурить глаза, а еще замирать, прислушиваясь и принюхиваясь к чему либо. В речи заметны рычащие нотки и проскакивают то и дело странные слова и словосочетания, как привет из прошлого.
Нир’Вайнек не носит как таковых украшений. Вначале не было возможности. После они бы мешались. Затем ему было не нужно. А ныне же он просто не видит в этом смысла и считает, что это больше мешается. Хотя, большие и подвижные по словам некоторых уши так и просятся под руки мастера, дабы обзавестись парой-тройкой колец или прочих украшений. Но здесь тролль все еще не приклонен. Ему это не нужно.
Нир… преданный друг. Хороший боец. Верный последователь. Сын и воин своего племени, что встретил врага. Сын, что рискнул всем для того, чтобы отстоять земли, что принадлежали им. Только вот это стало не нужно. Сотворенное уже нельзя было обратить, а как только исчез «якорь», те, ради которых было отдано все, общество стало видеть в нем только чудовище. Они бросили его в заточение, не убив за «заслуги» и за «сознательность». Как жаль, что спустя долгое время наружу выбралось именно чудовище.
От того, что было «до», остался лишь намек. Долгий сон и вечный «диалог» с тварью, порождённой круговертью пустоты, настолько исказили характер тролля, что его бы никогда не узнали. От былого благородства остался лишь легкий, обманчивый шлейф. Несмотря даже на свой внешний вид, Нир’Вайнек умеет быть… дьявольски обаятельным. Его харизма способна открыть многие двери, наглость порой сбивает с толку, а умение притворяться — обмануть доверчивых путников. Тролль лжет, не ведя бровью, но может так же, смотря прямо в глаза, сказать истинную правду без утайки. Он имеет привычку внимательно осматривать своих собеседников, вслушиваться в их речь, выискивая слабости, а после бить по этим местам. Нир зверь, которому важно бороться за лидерство. Он будет рад почесать языком, а после кулаками и не только, чтобы выяснить, кто здесь главный. После, как истинный зверь, он будет властвовать при победе и выполнять приказы при поражении. Тем не менее, он не упустит возможности поквитаться и спровоцировать новую борьбу за лидерство. Зная эту свою особенность, тролль во взаимоотношении с теми, кто готов ему поверить, либо сразу же показывает себя лидером и авторитетом, либо же не ввязывается в отношения вовсе. Возможно, он был бы даже рад быть одиноким всегда, ведь по-настоящему он никогда не остается наедине с собой. Только вот практика показала, что когда начинает ехать крыша — иметь рядом того, кто сможет вовремя остановить или переключить — чертовски полезная вещь. Возможно оттого за тех, кто стал для него «близким кругом», Нир готов вгрызаться в глотки. Буквально. Потому как отчасти он тот еще собственник, и оттого атаки на своих воспринимает очень даже лично.
Говоря о крыше. Даже несмотря на труды после недавнего пробуждения, она немного не на своем месте. И все же удивительным образом присутствует ведь… у тролля было время «подумать». За этот период Нир’Вайнек успел осознать и понять, насколько он теперь отличен от троллей. И, что разумно, не пытаться быть прежним собой, но признать определенные черты в себе и, идя по этому пути, подобрать компромиссы, чтобы не жить, но уживаться с прочими, потому как Нир прекрасно осознает, насколько он чужой для этого мира.
Редко кто из прочих может понять, что именно сокрыто за голодом, который он испытывает постоянно. Его харизматичная обаятельность, лживость и похоть соседствуют со вспышками порой бесконтрольного безумия. Для себя «демон» уже научился примерно понимать, когда ему и вправду будет худо. И в такие моменты он предпочитает уйти в места, где от его рук не пострадают невинные. В этих местах все же должно быть то (или те), что (или кто) утолит его голод, ведь ему пока хочется жить. Пожить хоть немного, прежде чем сдаться с повинной. Испытывает ли он муки совести после охоты? Нет. Просто это часть его жизни. Жаль будет только если под руку попадется кто-то не тот. Но именно что «жаль». Просто теперь это все его природа. Вечно голодного Зверя, который хочет жрать, охотится, подчинять. И подчиняться.
Природа ли это демона, что был заключен в него, особенности ли ритуала? В самой парадигме мира для Нира прописано, что у него должен быть Хозяин. Тот, кому он будет подчиняться, тот, кто имеет над ним большую власть и тот, кто сможет его остановить. Возможно, как тому, кто все еще отчасти считает себя троллем, «демон» важно, чтобы он не навредил другим и оттого на эти условности он может идти добровольно. Потому что даже так он все еще остается весьма социальным, чертовски тактильным и ему важна компания не только из шепотов в своей голове. Только зная, что есть то, что его остановит, он может в целом пытаться играть в жизнь. Узнавать что-то новое и посмотреть на мир, который вовсе не похож на то, что он помнил. Надышаться всем этим прежде, чем станет поздно. Ведь конец для таких как он один — плаха. Для него едва ли есть путь назад.
Нир’Вайнек и до того, как пошел на этот рискованный шаг, был хорошим бойцом. Однако после часть способностей была усиленна, к иным был потерян доступ, но на их место пришло что-то новое.
Скорость, сила, ловкость, выносливость.
Когда Нир начинал свой путь, его стремления помогли выбраться из касты ремесленников в касту воинов. Совершенствуя изнурительными тренировками свое тело и дух, тролль смог стать достойным сыном своей империи. Однако, несмотря на все старания, именно физическая сила была словно не его стезей. Зато была большая ловкость и выносливость, на кои в то далекое время и был сделан упор. После же ритуал… Тварь, сидящая внутри, словно дополнила уже имеющиеся сильные стороны. «Демон» лишь немного сильнее рядового тролля. Его силы почти сравнимы с силами ладного королевского клинка. Дополняется же это уже необычной для троллей ловкостью и верткостью. Так же с такими быстрыми ногами, он бы мог быть очень даже неплохим посыльным. Что воистину заставляет удивиться, так это почти что животная выносливость. Осознавая это, Нир может подолгу играть в “кошки-мышки” с невольной жертвой. И, признаться честно, от этого он испытывает почти неописуемое наслаждение.
Ведение боя.
Все начиналось с меча и щита. Перешло к парным мечам. Закончилось кистевыми оружиями и голыми руками. Нир’Вайнек любит чувствовать риск и пыл битвы. Ему нравится чувствовать, как жизнь угасает именно из-за его рук, а не из-за железа. Ему нравится чувствовать запах крови и те отголоски силы, что вырываются в мир с последним вздохом. И все же, он пытается сдерживать здесь свои порывы, а оттого на его поясе можно увидеть клинки (похожие на дадао), которыми он орудуем весьма ловко и умело.
Обоняние, слух и зрение.
«Демон» является обладателем весьма острого и специфического обоняния. Запахи он чувствуеет гораздо острее, чем прочие, но помимо них его картина мира дополнена «запахом магии». И его он чувствует особенно остро и резко. Это запах, который нельзя описать простым словом, окружает его постоянно и становится сильнее в моменты, когда Нир’Вайнек голоден. Слух скорее чуткий, чем острый. Но можно сказать кое что о зрении. «Демон» не так хорошо видит. Он часто щурится, дабы рассмотреть кого-то издали, и черты тролля, либо кого другого, рассмотрит лишь с расстояния не более 2 метров. Правда это ему не мешает, ведь своих он узнает очень быстро. По запаху.
Регенерация.
Вполне обычная для троллей. Многие мелкие раны затягиваются быстро. Почти стремительно. Только вот кроме толка от нее есть и беды, ведь отчего-то эта регенерация упорно восстанавливает после спилов шипы. По этой причине их спиливание стало обыденностью.
Высокий болевой порог.
То ли матуки отца, то ли тренировки, то ли демон, а может и все вместе, но Нир’Вайнек очень приглушенно чувствует боль. В целом полезный навык, но порой приносит много мороки, ведь в пылу битвы, он порой не может вовремя понять, когда надо остановится и отойти. Он просто слишком приглушенно чувствует боль.
Охотник на магов
Главный дар. Главное проклятье. Главная цель его появления, после того как в него была заключена гончая скверны. Как уже было сказано, Нир прекрасно чувствует магию и ее источники. Выискивая их, он может «высасывать» эти силы из сосуда, что их содержит. Подобное происходит при прикосновении, поэтому «Демон» часто носит перчатки. Правда, даже когда он сыт от его прикосновений маги, друиды и волшебники могут почувствовать неприятный холодок от прикосновений. Когда же Голод крепнет, то эти прикосновения приносят ощутимую боль, а Нир чувствует ни с чем несравнимое удовольствие и едва ли может насытиться им. Цепляясь за «добычу», он высасывает все до последней капли и, словно в эйфории, не прочь после вкусить сладость плоти. Возможно поэтому к вытягиванию сил из предметов он прибегает с неохотой. Ему будет чего-то не хватать. После же «трапезы», голод ненадолго утихает. Некоторое время после этого, Нир может быть даже отчасти ласковым и податливым. Но с каждым разом голод настигает его словно быстрее. А может и не словно. Если же его не удовлетворять, то внутри «демона» начинает крепнуть безумие, в итоге убивающее в нем всякие зачатки разума.
Голод магический вовсе не обозначает, что обычный ему не ведом. Скорее, демон позволил себе стать более «всеядным». Так что, и более «привычная» еда ему не чужда.
Молчание.
Порой, Нир’Вайнек способен издавать странный звук, что заставляет услышавшего ему умолкнуть на некоторое время, прерывая произнесение заклинаний. Подобный трюк сработает только если цель находится в зоне видимости и отчасти напугана. В иных же случаях услышавший разве что почувствует легкую головную боль. Если вообще хоть что-то услышит.
Сложно сказать, что именно следует выделить в навыках и профессиях. Но определенный список умений есть.
Нир’Вайнек отлично держится в седле. Вернувшись в мир, он весьма быстро смог найти подход к новым ящерам и не только, так что правит он весьма ловко. Беда только в том, что звери часто чуют в нем что-то не то, и оттого активно противятся его присутствию. Но у демона свой подход в решении таких вопросов, так что если он хочет ездить на купленном за свои деньги раззавре, он будет на нем ездить.
Плавание. Он неплохо плавает, но здесь скорее будет брать выносливостью, но не техникой и умением. Нырять же он не любит. Ощущения, что он испытывает там, под водой, уж очень напоминают ему состояние сна.
Убеждение. Нельзя отнести к способностям, но Нир’Вайнек умеет убеждать своих собеседников. Находить подход, “ключи”, и бить по этим местам, вынуждая согласиться. И никакой магии. Разве что «бочка» харизмы, сдобренная «ложкой» угроз.
Ориентирование на местности. Зандалар изменился за то время, что он спал. Но научиться ориентироваться снова не составило труда и проблем. Нир хорошо запоминает дороги, тропы и отлично находит себе «метки»-ориентиры.
Шитье и кожевничество. Не мастер. Но подшить что-то или подправить сумки и седла в дороге сможет.
Письмо, чтение, счет. Учился в еще давние времена, а оттого порой может несколько странно и непонятно выражаться. Правда и современный язык стал уже подтягивать, дабы не вводить собеседников в заблуждение.
Танцы и пение. Если петь сейчас дело рисковое (хотя Нир в прошлом пел часто), то танцевать любит и ныне. Он в целом любит двигаться и учиться чему-то новому.
Охота. Охота бывает разной. Но Нир любит всякую охоту. И ту, что больше принята у прочих троллей, и свою. Дикую и непонятную для большинства живых.
Гончарное дело. Нир’Вайнек никогда не говорит об этом, но он весьма умел в обращении с глиной. С тех пор, как еще ребенком он сбежал из дома, прошло очень много времени. Но уроки отца были вбиты в него твердой рукой. Буквально. К тому же, есть в этом деле что-то медитативное и успокаивающее.
Если бы этот вопрос был задан Нир’Вайнеку раньше, он бы говорил о вере в Лоа и особенно — вере в Огоуна. Вера в него, и собственная уперстость в прошлом помогла ему подняться туда, куда не могли пробиться его родные. Вспоминая ранние годы, «демон» может с легкой руки назвать себя тем еще фанатиком. Эта фанатичность чуть поумерилась со временем и после общения с рядом троллей, но молитвы этому Лоа он возносил даже тогда, когда тот отвернулся от него.
Если же говорить о быту сейчас, то Нир не верит ни в кого. Пойдя на рисковый шаг в прошлом, он стал творцом своей судьбы. Ныне нет смысла просить помощи у духов, лоа, древних, Света. Ничто ему не поможет. Так зачем тогда просить помощи? Зачем искать того, кто облегчит муки, кои он заслуживает?
- Зандали
- Орочий
- Эредан
Зандали. Его родной язык, который за это время успел поменяться. Не столь заметно для прочих, но заметно для него. И все же в нем Нир’Вайнек плавает, словно рыба в воде. Так же, для удержания внимания собеседника, может менять порядок слов в предложении, заставляя того невольно слушать себя внимательнее. Порой может говорить на уже мертвых наречиях, из-за чего его слова и речь едва ли понятны.
Орочий. Язык для него новый, чуть грубый, но оттого учить его стало очень даже просто. Пока все его познания можно поместить в «базовый» уровень, но он очень быстро учиться. К тому же, этот язык может быть неплохим ключом к прочим языкам.
Эредан. Здесь все сложно и просто. Нир’Вайнек не говорит на нем, не пишет, не понимает. Но на каком-то почти инстинктивном уровне воспринимает команды, которые будут произнесены на этом языке. Слыша этот язык, он невольно напрягается и замирает в какой-то странной готовности к действию. Только вот плясать под дудки других за так просто не будет.
Если же команды на этом языке будет говорить тот, кто стал Хозяином, выполнять их будет даже не думая о собственной безопасности.
Из того что видно: Два клинка; ладно сделанная походная броня; пояс, к которому прикреплены небольшие сумки. В них всегда можно найти точило, походные набор для шитья и несколько зелий противоядий от укусов наиболее распростроненных на Зандаларе «гадов». Так же почти обязательно таскает с собой напильники, что слишком быстро приходят в негодность.
Среди вещиц, что он с собой носит, так же можно будет найти то и дело несколько кристаллов, наполненных магией. Как способ отсрочить неизбежное хоть ненадолго, давая возможность дотянуть до мест, где можно будет дать себе волю.
Еще вначале вызовут вопросы склянки. А именно с благовониями и маслом. Первые — необходимость и способ перебить странный запах, похожий на смесь звериного мускуса и серы. Второе… что ж. Никогда не знаешь, когда это пригодится.
— Так вот что тебя привело к нам… Хах. Но все равно, сигать в пустыню зная про такую погоду… А это смело. Настолько же, насколько глупо.
Тролль смеется, а ты чуть улыбаешься. В твоей миске уже давно не вода, но вкусное, чуть пряное вино, а караванщики, среди которых так же были то и дело немного чудные “ребята”, перестали вызывать опасение. Во рту ощущалась сухость не то после бури, не то после рассказа. Была ли это полная правда, полуправда, или местами ложь — ведомо лишь тебе. А может, эта мысль лишь успокаивает, давая расслабиться. Выполнив свою часть сделки, киваешь, вновь смотря на странного тролля облик которого все еще кажется тебе чудным.
— Ах да конечно же… Сделка. Ну что же… Рассказ мой будет либо скучен, либо интересен. Не я судья. У каждого свое понимание того, что есть “интересное”, — зандалар чуть посмеивается, говоря в этот раз не так громко и словно пытаясь не открывать широко рот. Сделав затяжку и выпустив дым, он словно собирается с мыслями, а после начинает рассказ.
— Звать меня Вайнек. И, возможно, я бы был таким же как прочие, если бы в свое время не совершил ряд глупостей, не попал в ряд неудач и не ухватил после удачу за хвост. Родился в Зеб’Ахари, но, как видишь, рыбаком не стал, пхах. Возможно оттого, что семейка моя была… ну, отец, да простят ему его дурость при жизни, любил сказывать, что мы выше этого. Он не ловил. Он продавал эту самую рыбу. И хоть был той еще сволочью, но торговался, словно был королем базаров, и оттого его по своему уважали. К этому же делу и меня стал приучать почти что с малых лет. Но… чтож. Фа’да мог мной гордиться, ведь в то время я стал то и дело… показывать определенные наклонности. А если без загадок — я внезапно оказался способным к ритуалистике.
Сделав паузу тролль, назвавший себя Вайнеком, ухмыляется, чуть щуря глаза. Пара затяжек и, окруженный клубами дыма, он продолжил свой рассказ.
— Выходец из рыбацкой деревни, сын торгаша выскочки. Вообщем, будем честны, было мне неуютно в то время и в те года. Вначале ученичества. Пока я не понял, что может и не столь умен и толков, как маг, но рукаст. Но поднимать руки на богатеньких сыночков и дочек оказалось идеей плохой. О да, не доучился я лишь потому, что меня выперли оттуда за драки, — тролль посмеивается, сверкая глазами, и вертит головой, дергая на удивление подвижными и крупными ушами. — Отец бил… больно. Очень больно. Но делать уже было нечего. Остался недоучкой и с позором вернулся к своим. Снова в торговлю. Но может то то оно и лучше было. Все ж, у Фа’ды было много дочерей, а сын один. И тот дурнина, пхах. Зато в семье и есть кому дело передать. К тому же, дело пошло в гору, и продавал мой старик не только рыбу. Может оттого и не вздернул меня на рее, как обещал.
Посмеявшись тихо, тролль ненадолго зло сощурил глаза и, ведет ухом, к чему-то прислушавшись. Подняв руку и призвав тем прочих к молчанию, Вайнек вдруг издает какой-то странный рык и грозный окрик, в котором узнается чье-то имя. Кажется, что-то вроде “Дирик, Нельзя”. От этих звуков ты невольно дергаешься, чувствуя пробежавший по спине табун мурашек. Было в них что-то такое… странное.
— Чура! Дирик опять с Фелуккой сцепился. Подальше их поставь..
В голосе проскакивают командные нотки, из-за которых и тебе хочется отчего-то вскочить и начать что-то делать, хотя не знаешь ни о Чуре, ни о Дирике, ни о Фелукке. Но вперед тебя вскакивает какая-то высоченная зандаларка, всего в два-три шага пересекающая пещеру и успевающая на ходу подхватить хлыст. Секундное затишье, а после все вновь начинает идти своим ходом. Даже музыка начинает идти словно с того же места. Фыркнув, тролль делает спешную затяжку, продолжая рассказ и выпуская дым.
— Так вот о чем я… Ах да. В восемнадцать годков я вначале с позором вернулся в родную деревню, а после вновь был приставлен к отцу. Разве что теперь едва ли был там главным. Так. Один из “свиты”. Но опыт был получен. К тому же, я сам сотворил себе авторитет ведь… хоть чему-то то меня научить успели. По мелочи то тут, то там, но себя делать я начал самостоятельно. Что было после… ну. Знаешь. Почти что скучные будни караванщика. О таких можно либо коротко, либо бесконечно долго. По сути, мы ходили туды сюды по всему Зулдазару. На этом как бы все. А если подробно… Ох сколь было. И побеги зверья, и поиски товара по всем джунглям, и набеги хищников. Все по сути было похоже… Был ли я тогда влюблен? Да. И влюблен много раз. Правда, вся романтика сводилась к одиноким встречам. Хоть я и был подлецом отчасти, но эти вумон в золотом городе ни чуть не лучше. Капля лести и немного сказки. Порой это все, что им нужно. А сказочник я знатный… Согласишься?
Уже успокоившись после недавнего окрика, ты улыбаешься и киваешь. Странные интонации и манера речи Вайнека и вправду заставляли слушать его. А может все дело в вине? Интересовало это мало, ведь хотелось дослушать. И ты невольно наклоняешься к рассказчику ближе.
— Я все понял, хах. Так вот. Жизнь была эта прекрасна. Кошельки становились толще. Караван богаче. Каждый созыв племен мы собирали “большой урожай”, торгуя затем тканями, коврами и мехами, которые привозили другие племена. Вообщем, хорошо нам было настолько, что мы были глухи к крикам всяких там пророков и прочего, казалось, сброда. Мы были ленивы и беспечны. И, как оказалось зря.
Сделав паузу, из-за которой ты невольно напрягаешься, тролль продолжил.
— Я тогда остался в деревне. Один из Брутозавров заболел и я остался его выхаживать. Напортачил до этого немного. Наказали так. Мне было хоршо и спокойно. И ту вдруг бум. Тряска такая, что едва на ногах стоял. А после был тот самый потоп, о котором то и дело слышались то тут то там крики в городе. Ну, ты либо знаешь об этом сам, либо же слышал краем уха. Вообщем… Многие тогда полегли. Каждого по своему тронуло. Фа’да. Клыки. Вумон. Караван и зверье наше… Полегли, разбежались или были изранены. Фа’ду я так найти и не смог. Зверье либо не нашли, либо добивали, либо же возвращали. Но все тогда рухнуло. Все. Признаться честно, тогда я был откровенно жалок. И потерял все то, что осталось.
Притихнув и посмотрев отчасти с тоской куда-то в сторону входа и беснующейся стихии, тролль вздыхает, опуская плечи.
— В себя пришел от силы года два назад. Стал пытаться что-то делать, крутиться. Но я многое упустил. Всем было плевать, кем я был в прошлом. Ныне я неудачник и пьяница, почти что спящий в канавах. И, честно, дальше в голове долгое время почти каша. Что-то делал. Что-то вел. Где-то вертелся. А может кого-то наслушался, уверенный теперь в том, что я смогу стать кем-то если буду сильнее. Чтоб за мной как за стеной. Ну и пошел, понабравшись всего в Назмир. Тогда еще там не столь громко было и мимо ворот при должной сноровке можно было запросто прошмыгнуть. И там я сделал что-то что считал верным. Но накосячил настолько, что очнувшись едва себя узнал. Изуродовал, выжег в себе все силы вуду и вовсе стал отчасти… чудным. Мотался там словно пьяный. Как к кровавым не угодил или сразу на Ту Сторону, одним Лоа известно. Но мне повезло. Я встретил себе покровителя с глазами цвета не то изумрудов, не то виридия.Он подобрал меня, словно вшивого пса и даже привел в порядок. Можно сказать, что нас с ним связывает очень даже многое… И я ему обязан. По гроб жизни теперь обязан, хах. Ведь он помог мне достичь того, что я имею. А имею я то, что ты видишь. Мои ребятки это. И за них я горой. Так что… не трогай их. Они и без меня умеют делать больно. Вот так вот коротко скажу я о себе тебе. Не понял, где мое вино?!
Хлопая себя по колену, тролль с наигранной злобой осматривается по сторонам, и, под смех прочих, принимает чарку вина. Все вокруг начинает крутиться и жить своей жизнью, убаюкивая и расслабляя тебя. Незаметно ты засыпаешь. Чтобы, вскочив, когда прочие спят, осторожно начать двигаться на выход. Пески Волдуна успокоились и тебе надо было продолжить свой путь. Но прямо у выхода сидит Вайнек. Поведя ухом и делая шумный вдох, он качает головой, прося последовать за собой. И любопытство, заставляет тебя сделать несколько шагов. Усевшись чуть поодаль на скалу, под которой отчасти и были припрятаны некоторые звери, мирно спавшие сейчас, вы смотрите на звезды, прежде чем тролль вдруг начал рассказ.
— Если бы звезды могли говорить, они бы рассказали нам многое… Хочешь услышать, о чем тут толкуют, вспоминая отчасти забытое прошлое?
Ты задумываешься. Буря и караванщики уже отняли у тебя много времени. Ты понимаешь, что ничего здесь не держит, но толика любопытства заставляет кивнуть. Обдумав все, ты киваешь.
— Эта история… началась в тот миг, когда этот мир был вовсе другим. Единым. Цельным. Огромные земли, простирающиеся, как казалось, от края до края. В центре же, по словам многих, был прекраснейший из городов с мощнейшим источником силы. Кто называл ее магией, кто арканой, кто вуду… У многих народов свои наименования для той или иной силы. Но речь не о том. Тогда Эльфы были владыками мира. А тролли лишь жили в их тени, с пеной у рта говоря о своей славе и величии. В одной из деревень родился парнишка. Его братья, фады, деды и прадеды были ремесленниками и такую же долю прочили ему. Но в нем жили ярость и силы, что пошли бы больше в пору истинному воину. Только к этим его словам все были слепы. Какой воин, коль приписан ты к прелатам? Да только желание это в тролле окрепло лишь сильнее, когда он увидел воителя, что наблюдал за порядком на ярмарке. С тех пор малец шел на все известные ему хитрости, совмещая работу в мастерской с тренировками и сбором секретом и примочек у рыбоков и охотников. Оттого, когда пришел срок, он посмел дерзко вызваться пройти испытание на звание воина. Видя это Фада отвернулся от него, уверенный в том, что средний сын станет позором его “славного” рода. А юнец был хитер. Собрал команду из среднячков да слабых. И вместе, стаей, словно дети Гонка, они забили нужное количество зверей. Каждый был уважен. Каждый прошел, хоть среди них и были даже бродяги. И именно так все они смогли начать свой путь воина. Но… прошли по нему не все.
Чуть прищурив глаза и поведя ухом, Вайнек лишь чуть слышно свистит, когда один из дикорогов поднимает голову. Поняв команду, зверь послушно вновь заваливается набок, забываясь своим сном.
— В застенках юнец встретил самых разных троллей. Кого-то готовили с ранних лет. Кто-то был сильнее. А у кого-то был богатый род за спиной. Стая, собранная на той первой охоте, стала разваливаться. Кто не выдерживал. Кто был отправлен в другие места. Тролль остался один перед суровой школой с жесткими порядками. Он был слабее многих. Но ярости и упорство в нем было столько, что из разу в раз он вставал. Вставал и, слыша бой барабанов, лишь с большей яростью накидывался на свои оппонентов. Эту его ярость заметили нужные тролли. Один привел его к алтарю Лоа Войны. Оугуну. Второй стал давать иные указания, развивая больше не силу, но выносливость и ловкость. А сам тролль прикладывал огромные старания, чтобы впитать в себя эти уроки. Из вчерашнего прелата, старания стали делать опасного и яростного бойца. Отчасти фанатика, но тот показал себя хорошо не только в тренировке. Но и бою. В ту пору эльфы, чтоб им чисто не было, уже заключили мир, но стычки на границе были… обыденностью. Тогда они крыли троллей тем, на что ответа у них как такового не было еще — магией. Что есть сила и меткость, коль ты не можешь даже понять, где Явь, а где Навь? Попав как раз в одну из таких ловушек, отряд, в котором был тот, хм, давайте называть его… воитель-фанатик. Так вот. Отряд, в котором был фанатик, встретил жреца Хи’рика. Тот смог вывести их к тропе, а после исчез вновь в тенях деревьев, словно его и не было. Ох, воин был взбешен этой дерзостью настолько, что стал искать с той “мышкой” встречи. А найдя, был готов вступить в драку, несмотря на то, что вокруг было много зрителей. Жрец оказался хитрее. Сменил его гнев на милость, а после предложил поговрить.
Вдруг улыбнувшись уголками губ, Вайнек смотрит вначале на песок, а после звёзды, щуря свои глаза.
— Слова, что были сказаны тогда, сложно будет сосчитать. Но они переменили что-то в воителе. Его фанатизм и убежденность в том, что прочие не более чем трусы, за которых умирают братья и сестры по оружию, сменились на более мирный лад. Тролль стал учиться созерцать, хоть это и выходило откровенно плохо, но он старался. Ведь… мудрая мышка смогла стать его другом. А может и не только другом. В любом случае, ради него воин хотел стараться. И его же он хотел защитить. Насмешка Лоа — могучая сила Вуду, мудрость и воля, запертые в столь хрупком сосуде. В какой-то миг они встречались уже не только ради бесед. Они вместе гуляли. Вместе молчали. Порой сказывают, что после их связали еще более тесные узы. Но… произошло кое что, что изменило не только их мир, но и всю Азерот.
Сглотнув и сощурив глаза, Вайнек стал смотреть уже в сторону горизонта. Туда, где над дюнами вспыхивали молнии, верно обозначая огромный и величественный храм.
— Это сейчас мы знаем хоть немного о том, что такое Легион, демоны, вторжение. Тогда они не знали ничего. Тролли же и вовсе знали меньше эльфов. Демоны не столь часто заходили на их территории, но заходя, выкашивали всех. Они были бессильны порой перед лицом этой угрозы. Паника и отчаяние, что повисли тогда над Зандаларами были едва ли с чем сравнимы. В моменты отчаяния, жрецы и провидцы молились о знамении. И они получили его… Услышали шепот, что сулил силу и спасение, за скромную платы, — караванщик усмехнулся, сжимая кулак. — Риск. Плоть. Кровь. Душа. Перебором, ритуалисты создавали ритуал. Ошибаясь, и слушая шепоты вновь, они пытались воссоздать те чудные плетения, что виделись им. А в какой-то миг им стал нужен сосуд. Жрец Хи’рика вызвался стать таковым, но узнав об этом, воитель не позволил тому случиться. У мышки были воля и силы. Но силы лишь духовные, в то время как тело было слабым. Воитель же был словно его зеркалом. Волевой. Упертый. И сильный физически. Но не столь, будем честны, умный. Поняв это, ритуалисты с трудом, но отловили иного демона. Те, кто ныне разбираются в этих тварях, называют таких ловчими скверны. И воитель, повторяя слова ритуала, впустил ту тварь в себя добровольно, проваливаясь в сон. И просыпаясь чем-то новым. Темным. Диким.
Сделав паузу и разжав руку, тролль подпер после ей подбородок, расслабляясь. Лишь вел ухом, да втягивал носом воздух.
— Его не убили в тот раз, потому что он смог ответить на вопросы своего… “друга”. Научившись заново управлять словно чужим телом, воитель, которого ныне теперь прочие кликали не иначе как “демон”, пошел в свою первую вылазку. И, одурев от битвы, накинулся на своих. Его не убили лишь потому, что жрец-мышка сказал, что создаст новые чары. Чары, что подчинят волю настолько, что ей нельзя противиться. Вновь, послушный шепотам в голове и не понимая, что шепчет ему Тьма, тот создал новый ритуал. Но этот чудаковатый поводок не отдал, видя в отличие от прочих не оружие и демона, а ставшего близким его сердцу троллем. То был опрометчивый шаг. Да только проверка боем показала, сколь силен этот был союз. “Демон”, верно выискивающий и уничтожающий цели, и ритуалист, прикрывающий что его, что отряд. Неудача стала героем. Все видели успех, и такие “Демоны” стали появляться и в других местах. Не все были успешны, но они стали надеждой для многих. Никто не видел обратной стороны. И вряд ли кто о ней скажет. Да только там скрывалось боль, отчаяние, злоба. Голод и Желания, не свойственные троллям. На многое закрывали глаза, покуда эти “Живые орудия” выполняли свой долг. Но… после был взрыв.
Вайнек щелкает пальцами, тихо говоря “бум”.
— Мира, каким его знали, не стало. Новые моря. Новые-старые земли. Все стало настолько другим, что некоторые даже не смогли с этим смириться. А Демоны, что вычистили после того, что мы называем ныне Разломом, леса и джунгли… стали не нужны. Тех из них, что срывались, убивали. Иных ссылали. А единицам дозволялось жить рядом с другими. Таковым был и тот воитель. Жрец всегда мог его остановить. А голод же, что преследовал того демона, стали использовать, как меру против тех, кто преступал закон. Ему не позволяли убивать. Лишь высасывать силы. Из героя он стал орудием пыток. Внутри него крепло презрение к самому себе и даже разговоры с “Мышкой” не давали ему покоя. Ведь… тот старел. А «Демон» словно и вовсе перестал меняться внешне. Того жреца не стало даже раньше отведенного срока. Его почти сожгла странная болезнь. С дырой в сердце и скуля, словно пес, Демон, следуя последней воле друга — передал секрет чар, что сдерживают его, другому троллю. Да только судьбу его уже решили. Отблагодарили за верную службу, стабильность и верность тем, что завели в заранее уже выкопанную пещеру-темницу, в которой, приковав, погрузили в долгий и беспробудный сон. Даже побеспокоились о том, чтобы это «живое оружие» выжило, исписав полы и стены знаками, что тянули магические силы из земли. Отчего такая честь? Потому что тогда посчитали, что наиболее контролируемые из них могут пригодиться, в случае нового нашествия демонов. Таких тварей боялись. Но никто и никогда не мог отрицать того, насколько они хороши в выполнении поставленных перед ними задач. Но демоны больше не приходили на эти земли. А от них… этих героев прошлого, не осталось ничего. Ни имен. Ни памятников. Ни изображений. Все это стало прахом. Ничем, — погрузив руку в песок, тролль поднял ее и, чуть помотав рукой, разжал пальцы, отчего песчинки падали вниз. — Но… знаешь, отчего рассказываю тебе именно эту байку?
Чуть сглотнув, ты мотаешь головой, возможно напряженно хмурясь, а может поворачивая голову набок.
— Потому что эти пески скрывают под собой множество тайн, путник. Побудь здесь и услышишь рассказы о том, во что сложно поверить. О том, что когда-то эти земли были роскошными джунглями. О бухте, в которой проклятые не умирают после смерти, а бродят неупокоенными. О Лоа, которая пожертвовала собой, дабы спасти Дом. О том, что пробудилось и чего не стоило тревожить, — отвернувшись и смотря вновь на горизонт, Вайнек улыбается уголками губ, а глаза его словно вспыхнули на миг колдовским огнем. — А поговорив с некоторыми преданными, вульперами и зандаларами ты услышишь сбивчивый тихий сказ о чудовище, что, словно безумное, сжирало плоть скинутых в его яму несчастных. О чудовище, к которому не то нашел подход, не то приручил его могучий древний мудрый Змей, сделавший из него чудаковатое подобие тролля. О чудовище, что выбравшись из ямы и начав крепнуть, словно набираясь сил, стало выслеживать и убивать многих магов. О чудовище, что, кажется, притаилось, выжидая, но присутствуя здесь.
Чуть посмеявшись и почесав когтистой рукой изувеченную бесчисленными казалось шрамами шею, Вайнек смотрит вдруг тебе в глаза. И взгляд этот вдруг заставляет увидеть в сидящем рядом не существо разумное, но хищника, готовящегося напасть.
— Не верь каждой протянутой руке в этих песках, путник, — говорит тролль и чуть шире улыбается, показывая зубы-клыки. — Бывай. А коль идешь дальше, обходи по левому краю. Здесь бывают зыбучие пески. Удачи.
Ты моргаешь и махаешь головой, словно скидывая с себя наваждение. Перед тобой не зверь, но ритуалист недоучка, который, хлопает по твоему плечу и, ловко, с какой-то отчасти грацией поднявшись, идет в сторону пещеры, напевая себе что-то под нос. Проводив его фигуру взглядом, ты поднимаешь, чуть улыбаясь.
“Это же надо такому привидеться”
Чуть улыбнувшись своим мыслям и проверив пожитки, ты продолжаешь свой путь, следуя совету тролля и обходя опасный участок. И ты даже не замечаешь, как в лучах рассветного солнца где-то там в дали в стороне багриться песок. Но это уже учуяли звери, что стали подбираться к растерзанному телу какого-то бедолаги, на лице которого застыли боль и ужас. Или же… заметил?
Зандалар. Нейтральное. Несмотря на то, что в какой-то миг к ним он испытывал почти ненависть, ныне же эти чувства можно описать просто как «прохладные», Даже троллям свойственно бояться того, чего они не понимают до конца.
Орда и Альянс. Хоть это прозвучит странно и по своему дико — Нир не видит между ними особой разницы. Для него природа их конфликта пока не столь хорошо изучена и ясна, и потому судит он о них по поступкам. Так Орда начинает рисоваться условным союзником. Альянс же… что ж. Если не выйдет договориться, всегда можно попробовать сожрать.
Демоны. Глубокая ненависть. Выведенный лишь для того, чтобы охотиться и убивать таких тварей, под каким бы обличием они не скрывались, зандалар, словно выученный пес, продолжает то и дело слепо следовать данной парадигме. А еще, хоть того он и не скажет, он отчасти боится, что станет в какой-то миг таким же, как они. Полностью таким же.
Караван «золотого Пути» (в разработке) — уважение, странная любовь и преданность. Собрав караван из что толковых ребят, что чудаков, Нир'Вайнек стал вести свою жизнь в вечном движении.
Вайнек — имя, под которым его знают ныне.
Нир — имя, когда нужен ответ более скорый.
Пес — для тех, кто знает его истинную сущность.
Дьвол — для тех, кто его когда-то создал
Чудовище — для тех, на кого он по приказу охотился.
Зандалар. Передвигается между всеми территориями, то следуя за Покровителем, то (в разработке) ведя уже дела каравана
Скорпос — Покровитель, отчасти Наставник, отчасти Любовник. Заинтересовав его своей природой, Нир и ныне остается повязанным с сетраком рядом обещаний и договоренностей. Тот подарил ему шанс на жизнь, знания о новом мире и странную «крышу». А за такое платят верной службой.
Те, кто близок ему по крови, либо уже давно в могиле, либо же ему не известны вовсе. Их имена кажутся незначительным и вряд ли имеют хоть какой-то вес.
Но
Вороти. Жрец Хи'рика. Друг, возлюбленный, «якорь»/«хозяин». В свое время, оказал на него огромное влияние, поменяв взгляд на мир. Своими же руками превратил в чудовище и, испытывая до конца своих дней из-за этого вину, защищал его «человечность»(«троллечность?») до конца своих дней. Так же пытался защищать и прочих «демонов»..
(будет дополнено позже)
- Это любимый персонаж автора
- Автор ищет подходящий круг отыгрыша для персонажа
- Персонаж имеет нетрадиционную ориентацию
- Персонаж предназначен для социального отыгрыша
- Персонаж предназначен для героического отыгрыша
В данную анкету будут вводиться правки. После проверки — для исправления ошибок или оформления
Прежде всего хочу выразить благодарность некоторым игрокам:
Murt — Спасибо за Вашу «муртовщину» и в целом благодарю за то, что вдохновили взяться за этот проект
rolevik dima — благодарю за информацию по сетракам, а так же за то, что согласились взять «под свое крыло».
IceCream — спасибо за советы по характеру героя.
H8M3 — благоадрю за то, что выступили советчиком в ряде вопросов и смогли вовремя подметить ряд ошибок еще на первых стадиях создания персонажа.
Фалкрам — благодарю, что отозвались, когда кинул клич о помощи в разборках о том, что же было между 10 000 дотп и 2800 дотп. Сюжетные дыры порой такие сюжетные дыры)
Итак, уважаемый Рецензент или Читатель. Во-первых я бы хотел поблагодарить Вас за уделенное время. Пред собой Вы видите эксперимент. Отчасти долгострой, который я вынашивал долгий срок и был вынужден перекроить несколько раз, стараясь не повредить сути. При прочтении этого творчества у Вас скорее всего возникнут вопросы, на которые я буду рад ответить. И, опережая один из возможных — я так и не смог найти упоминаний о том, что атаки Легиона во время первого Вторжения затронули также и Троллей. Но не нашел и опровержений. Будем честны, Хроники здесь имеют весьма большой провал, во время которого о троллях мы долгое время не слышим.
Дополнение от 30.08.2021
Добавлено изображение персонажа. Позже будет чуть подогнана под него внешность
- 2 комментария
Доброй ночи.
Анкета очень противоречивая как минимум потому, что вся она построена на спекуляциях, домыслах и рулбуков. Такие персонажи всегда сложны для рассмотрения, поскольку максимум их соответствия лору будет зависеть от рамок и осознания своего персонажа самим игроком.
Главная мысль анкеты, которую нам передает и формат хронологии - становление освободившегося демона в кого-то более социального, и оно, само становление, к сожалению никак не раскрыто в содержании. Было достаточно опрометчиво заканчивать хронологию на этапе погребения. Очевидно, что после освобождения персонажу было очень далеко, и как он умудрился собрать караван и влиться в общество - большой секрет.
У вас весьма интересный стиль повествования. Он добавляет много эмоциональных моментов, но в отличии от большинства другого творчества с подобной идеей, ваш стиль практически не идет наперекор грамотному тексту. Максимум, к чему здесь можно докопаться - несколько забавных повторений одной и той же мысли. В остальном текст, учитывая объем, более чем грамотный и интересный.
Внешность и характер обыграны вокруг демонических изменений на теле тролля. Это совершенно верное решение, позволяет лучше представить персонажа. Радует, что вы не идете в абсолют и не делаете, скажем, демона с историей тролля. Расписано очень детально, образ представляется очень хорошо. Здесь как пример можно привести наросты, о которых по тексту несколько раз идет упоминание. Вы делаете из крошечной детали особенность - специальные "пилки", чтобы их спиливать - это красиво.
В характере налита вода. Вы пытаетесь брать эмоциональность, может это и правильное решение, но текст становится слишком очевидным и предсказуемым уже в середине графе. Вы все-равно описали его хорошо. Борьба демона с троллем, социального существа с диким, подчинения и смирения и еще несколько подобных крайностей - пожалуй, самые правильные особенности, вокруг которых можно построить характер. И все же в иных местах вы пишите о любви, о гончарном деле, о патриотизме и разочаровании - это те вещи, к которым стоило отсылаться в характере. Именно они делают персонажа живым и разбавляют достаточно стандартные вещи о борьбе "добра" со "злом".
Про способности, языки и инвентарь особо нечего сказать. Спорных моментов тут нет, за то какие красивые навыки - и пение, и убеждение, и то самое гончарное дело. В иной анкете я бы может и не обратил на это внимание, но здесь это читается как обратная сторона, дань уважения прошлому и намек на то, что несмотря на длительное время, в тролле все же остался тролль. Здесь очень легко сравнивать с анкетами на иллидари, где в основном присутствует только разочарование-становление-месть. Очень удобно придумать причину для того, чтобы не придумывать и реализовывать личность, но вы обошли эту участь. Похвально.
Дальше хронология. Никогда я не любил повествования, в которых читатель занимает роль наблюдателя. Это очень удобная и манипулятивная вещь, которая позволяет вам называть нам эмоции исходя из того, что чувствует "наш персонаж". Чаще здесь идет серьезное не схождение потому, что не выдерживается атмосфера и читать текст становится не уютно. Радует, что вы обошли особых проявлений эмоций со стороны "читателя", и все же сделали акцент на описании окружения и ситуации. Дальше, выдуманная история кажется мне слишком обесцененной на фоне остального текста. Ей уделено, не постесняюсь, процентов двадцать пять анкеты и она нужна только ради соблюдения атмосферы и отдается в дань вашему стилю повествованию. Кого-то она и вовсе может запутать, но мне не помешала. Пожалуй, я лишь не понимаю, с чего бы Вайнеку рассказывать такую "сказку" какому-то неизвестному путнику? Здесь есть еще одно замечание - сходство этих историй ну уж слишком очевидно вначале и вполне возможно, что слушатель сможет догадаться, что речь идет именно о Вайнеке, раз он выглядит странно внешне. Здесь, как я и говорил вначале, не хватает истории от заточения и до появления собственного каравана, но мы оставим это на вашу совесть.
Подводя итог, я хочу сказать, что это очень интересная и правильная во всех смыслах анкета. Чувствуется, что у вас есть полное осознание того, какой характер и идею в целом вы хотите отыграть, но так как в ней действительно есть спорные моменты, мы назначаем испытательный срок.
Испытательный срок 2 недели. (до 17.08.21) В период с 17.08 по 19.08 вы должны будете предоставить отчетность по отыгрышу. Это могут быть как события, в которых участвовал ваш персонаж, так и логи/скриншоты и пр. Эта строка должна быть вычеркнута из вердикта не позднее 21.08.ИС пройден.Награда:
Уровни:
Вайнек 8
Контакт - rolevik dima#4300
Приятной игры!