Типичный день, полный насыщенных событий близился к своему логическому завершению. Мрачная синева медленно покрывала небо, ранее пылающее в лучах звёздного светила: объекты, видимые невооруженным взглядом, во тьме принимали облик смутных, беспорядочных очертаний. Ночь, пожалуй, лучшее время для перемен: она дает возможность отстраниться от обыденной суеты и задуматься. Именно под её покровом, часто рождаются идеи: как гениальные, так и деструктивные. 

Очередной ум, вдохновленный прелестями тишины и умиротворяющего покоя, решил действовать: и не важно, что послужило тому причиной — ленность, всплеск вдохновения, или банальная скука. Юная по эльфийским меркам особа расположилась в своем любимом кресле у камина — в руке ее красовалась записная книжка в кожаном переплете, чьи страницы со временем выцвели и обрели антуражный, антикварный вид. Золоченая перьевая ручка, которую кель'дорай держала в свободной длани, выцарапывала слова на родном, талассийском наречии. Движения её кисти были весьма изящными, выверенными: оттого и почерк соответствовал нормам каллиграфического искусства. Прекрасные условия для того, чтобы познакомить мир с плодами своих интеллектуальных изысканий. Дневник, что в будущем станет для Ариандель мрачным источником, напоминающим о совершенных ошибках и провалах, берет свое начало именно с этого момента:

“—Мысли, хаотично рождающиеся в головах разумных существ, никогда не давали мне покоя. Столь разные, противоречивые игры разума… они способны дать начало великим подвигам, вдохновляющим окружающих, или, напротив, затуманить рассудок, став причиной личностной трагедии. Последние случаи интересовали меня с раннего детства. Закономерный, предсказуемый итог — всю свою жизнь я посвятила исследованиям в области психотерапии и психоанализу. Меня зовут Ариандель и я верю — поступки, поведение и путь, которым придерживается каждое мыслящее создание определены внутренними барьерами и защитными механизмами. Деструктивными конструктами, что ограничивают нас, заставляют топтаться на месте. Избавившись от иррационального начала, каждый сможет достичь небывалых высот.”

Следующий взмах эльфийской длани поставил жирную точку в небольшой репрезентации. Поток мыслей, что ранее казался неисчерпаемым сейчас прекратился — ей пришлось хорошенько задуматься прежде, чем продолжить писать, ведь фиксировать собственные мысли на бумаге куда сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Созидательница желала, чтобы её доклад был лишен эмоциональных красок, представлял из себя стройное, объективное исследование. Перечеркнув все описанное выше, она начала с нуля: 

“—Меня зовут Ариандель. Сфера моей деятельности — психотерапия и психоанализ личности. В рамках собственных исследований, я постараюсь доказать, что качественное исследование симптомов и избавление от них способны дать второй шанс любому, даже самому подавленному существу. Моя методика подразумевает изучение проблемных участков разума методом воздействия на него иллюзиями. Многие сторонятся “школы обмана”, но я считаю её лучшим инструментом для сокрушения внутренних барьеров.”

Созидательница закрыла глаза и удовлетворенно выдохнула — она позволила своему телу расслабиться и насладиться мгновением. Вероятно, девушка была довольна, ведь первый абзац написан — это значит, что самое сложное позади. Осталось придерживаться структуры и делиться мыслями, что роились в подкорках ее сознания. Мысленно, эльфийка разделила свою работу на несколько глав. Первая, по замыслу, расскажет о предпосылках, что привели ее к подобным исследованиям:

Начало пути: Ариандель осознает свое предназначение:

“—История моей страсти к исследованиям личностных расстройств берет начало задолго до рождения — следует сказать спасибо отцу, Элиссару Созидателю. Эталонный представитель рода эльфийского, он посвятил свою жизнь защите интересов величественного Луносвета — столицы королевства нескончаемой весны. К сожалению, такие как он часто становятся жертвами собственного опыта — движимые непреодолимым желанием защитить свой народ, они бросаются в самое пекло войны. Ужасы последней, оставляют глубокие шрамы в их душах и искажают некогда чистые сознания. Это горе не обошло и отца, ставшего пленником благих стремлений. Следует понимать, что из себя представлял Кель’Талас в те годы: терзаемый нескончаемыми пограничными стычками с лесными троллями регион, жители которого вынуждены раз за разом, в изнурительных сражениях, заслуживать право на собственное существование. Элиссар принадлежал к корпусу разведки, что, своими подпольными действиями, вносил смуту и сеял хаос в тылу противника. Небесно-голубые глаза эльфа засвидетельствовали лики смерти во всей их красе: на его руках погибали те, кого папа считал верными друзьями, а театры боевых действий, по завершении, становились пепелищами, усеянными неисчислимым количеством омертвевших тел. Безусловно, постоянная борьба за одну лишь возможность дышать отразилась на всем эльфийском роде, но более остальных пострадали те, кто лицезрел весь ужас в первых рядах — сохранить ясность ума в таком случае не представляется возможным. К сожалению, мне неизвестны мельчайшие подробности давно минувших событий, ведь отец запрятал их в подкорках собственной черепной коробки настолько глубоко, что и сам, казалось, не мог восстановить ясной картины."

“—Я появилась на свет под знаком Луны — именно она освещала небосвод в тот момент, когда мать, в попытках прервать громкий плач новорожденного чада, нежно и заботливо убаюкивала меня. К слову, о ней — Амигдала, на первый взгляд, была типичной представительницей рода эльфийского — речь о том самом стереотипном собирательном образе, что возникает в головах представителей других разумных рас при упоминании кель'дорай: возвышенная, в меру высокомерная особа, каждое движение которой было выверено настолько филигранно, что это, порою, завораживало. Несмотря на сказанное выше, мама была подлинной альтруисткой — с отцом, она познакомилась незадолго до его отставки. Именно будущая пассия обрабатывала раны воителя в лазарете, накладывала лечебные повязки и способствовала его поднятию на ноги.”

“—К чему это я? Внимательный читатель без особого труда поймет, что посеяло в моей юной головушке любовь к психиатрии и психоанализу. Отец никогда не делился со мной историями из прошлого, мать… тоже предпочитала молчать. И хотя со стороны мы выглядели благополучной, приземленной семьей, реальность была несколько более мрачной: Элиссара преследовали “тени” из прошлого — особенно часто они являлись в виде кошмаров, что нарушали его крепкий сон. До сих пор, я с трепетом вспоминаю, как пробудившаяся мать укладывала его голову к себе на грудь и успокаивала, пока тот громко всхлипывал. Папа никогда не уделял мне должного внимания — даже поникший взор, направленный в мою сторону, казалось, смотрит сквозь, прямиком в пустоту. Сейчас я понимаю, что из раза в раз, мысленно, он «прокручивал» события прошедших лет в своем расколотом сознании. Каждый новый день он переживал войну снова, совершенно не осознавая, что происходит вокруг.“

“—Амигдала, несмотря на отчаянные попытки вернуть своего мужа в круговорот жизни, кажется, прекрасно понимала, насколько это бесполезно. Осознание тщетности попыток таилось и в моей голове, однако, видя самоотдачу матери, я всем сердцем хотела помочь ему, несмотря ни на что. Вот она, точка старта — момент, когда я осознала свою жизненную цель и принялась осуществлять её."

“—Даларан. Обитель великих знаний и открытий, что дарует страждущему тысячи возможностей. Я жадно поглощала каждую толику знаний, что даровали мне опытные наставники и информационные фолианты. Углубляться в подробности смысла не вижу, однако должна подметить — мои стремления не оставались незамеченными, что позволило мне без особого труда попасть под крыло академии. Магия… как много в этом слове для представительницы рода эльфийского. Потоки арканы, что даровали уверенность в собственных возможностях. Невероятные перспективы… обмана?”

“—В определенный момент я поняла, что школа иллюзий — это ключ к решению дилеммы, что терзала мою голову столь длительное время. Действительно — ложь, используемая во благо, может стать надежным источником исцеления душевных, психических травм. Грамотно используя нужные образы в подкорках искаженного сознания, возможно определить причины личностного упадка, с которыми предстоит работать дальше. По крайней мере, такой мне виделась терапия “школы обмана” в вакууме, без должной практики. Определившись с направлением, я принялась к реализации своих амбициозных планов: годы летели столь быстро, что я едва за ними поспевала. Теория сменялась практикой и наоборот… сначала в ход шли простенькие чары, не претендующие на что-то серьезное, многим позже, мои руки стали формировать куда более осмысленные техники и образы, призванные исказить мировосприятие стороннего наблюдателя. Моя жизнь превратилась в рутинный труд, что, впрочем, не смущало — знания, что открывались передо мной, видимые успехи и прогресс заставляли верить в то, что я способна достичь больших высот. Так продолжалось много лет, пока оплот стабильности не разрушил он.”

“—Я не стану останавливаться на личности моего мужа, Лауриэса-Кира Шинигара надолго. Отмечу лишь, что познакомились мы в Даларане, где он находился под юрисдикцией компании обеспечения. Ветренный, наивный, шумный и назойливый, он путешествовал по всему свету. Ещё бы — мой будущий избранник трудился в сфере логистики — иными словами, доставлял всё самое необходимое в Даларан: начиная с канцелярских принадлежностей, заканчивая винами разных сортов и ценовых категорий. Вы спросите меня, как представительница рода кель’дорай могла сделать подобный выбор? Что сподвигло её на столь безрассудный шаг? Всё куда проще чем кажется — в Шинигаре меня привлекала его простота и пламенный оптимизм, с которым он смотрел в будущее. Люди, они такие — несмотря на любые невзгоды, представители этого разумного вида бросают вызов судьбе. Испытывают её и, в конечном счете, часто добиваются желаемого. Пожалуй, главной борьбой Кира стала моя нервозность по отношении к нему. В попытках заслужить мое расположение, этот человек едва не расшиб головой все видимые и невидимые преграды. Со временем, стена льда между нами оттаяла и я поняла, насколько этот пламенный характер меня дополняет. Ныне, именно Лауриэс является моим ассистентом в исследованиях школы иллюзий.”

“—По окончании обучения, вдвоем, мы покинули славный город, что принес мне ценнейшие знания и опыт. Настал момент самостоятельной практики — наконец, я была готова к психотерапевтическим открытиям в симбиозе с магией. Вводная часть подошла к концу — познакомившись с личностью исследовательницы, в лице Ариандель, то есть меня… вы, наконец, погрузитесь в..”

Эльфийка прекратила писать. Прикусив нижнюю губу, она принялась изучать собственные записи — дотошно и скрупулезно. Когда до нее дошло, что события жизни, изложенные на бумаге, можно было уложить в гораздо более краткий текст, Ариандель была готова перечеркнуть плоды своих трудов в очередной раз. В последний момент, впрочем, она передумала и решила оставить всё, как есть. Юная эльфийка дала волю графомании — заинтересованного читателя полотна текста не отпугнут, она была уверена.

Проведем мысленный эксперимент?